Политика государственного атеизма

Политика государственного атеизма началась сразу после Октябрьской революции 1917 г. Одним из первых постановлений большевистского правительства был декрет Совета народных комиссаров РСФСР, принятый 20 января 1918 года, — об отделении церкви от государства и школы от церкви, согласно которому церковь была отделена от государства и от государственной школы, лишена прав юридического лица и собственности, а религия объявлялась частным делом граждан. Декрет узаконивал принимавшиеся с декабря 1917 года распоряжения и акты, упразднявшие функции православной церкви как государственного учреждения, пользующегося государственным покровительством.

Наступила эпоха воинствующего атеизма. Ставилась задача построения общества без религии. Велась активная антирелигиозная пропаганда среди населения. Начался массовый отход от религии и церкви, подавляющее большинство населения было отлучено от церкви. Запреты на религиозные обряды, на посещение церкви, слежка и доносы, компромат происходили всюду. Для отчётности требовались минимальные цифры количества верующих и количества религиозных ритуалов. На местах также реализовывалась политика государственного атеизма. Местные власти всячески, законными и незаконными методами, старались закрыть церкви.

В фонде «Глазовского городского Совета народных депутатов и его исполнительного комитета» хранится документ о закрытии Глазовского Преображенского собора. В постановлении ЦИК УАССР на заявление церковного Совета Глазовского Преображенского собора об отсрочке ремонта собора указывается, что здание храма от общины отбирается, во-первых, на том основании, что община верующих слишком мала, а здание обширное, во-вторых, не выполнен ремонт по последнему акту, который должен был быть окончен к 1 ноября 1937 г., в-третьих, у общины нет сил содержать такое здание.[1] Церковным Советом Глазовского Преображенского собора была написана жалоба в ВЦИК, в которой указывалось: «… Горсовет, препятствуя производству ремонта, видимо имел целью отобрать у общины молитвенное здание, т.к. других законных оснований при попытках для отбирания у него не находилось…Горсовет старался чтобы мы ремонт не производили вовремя, а если произвели, то по техническим условиям неправильно, дабы воспользоваться этим обстоятельством и считать договор с общиной расторгнутым, несмотря на то, что Горсовету постановлением Президиума ЦИК УАССР от 10 сентября 1937 года было предложено установить контроль за ремонтом здания собора».[2]

В свою очередь Глазовский горсовет направил комиссии по вопросам культов Верховного Совета УАССР письмо следующего содержания: «Президиум Глазовского горсовета просит удовлетворить ходатайство о закрытии здания собора и передачи такового под культурное учреждение, тем более по генеральному плану новой планировки города Глазова, на месте собора намечено строительство драматического театра…Надо отметить, что 98,5% трудового населения давно отказалось от религиозного дурмана, и требуют настойчиво закрыть этот очаг, дав это указание и в наказе избирателей горсовету.» [3]

Не редкими были случаи искажения партийной линии в области борьбы с религией. Многие партийные организации недооценивали численность верующего населения, преувеличивали рост антирелигиозного движения в массах. Закрытие церквей и других молитвенных домов проходило без необходимой и действительно хорошо проведенной предварительной массовой работы среди населения, а иногда и с прямым и вреднейшим для дела антирелигиозной пропаганды издевательством над предметами культа. В подтверждении можно привести отрывок из письма комиссии по вопросам культов ВЦИК Советов рабочих, крестьянских и красноармейских депутатов Глазовскому горсовету: «…Комиссия находит закрытие Преображенского собора преждевременным. С закрытием собора ближе 25 км. не остается функционирующих церквей. Комиссия не может считать, что в Глазове и в окружающих его селах уже совершенно нет верующих. Такая «борьба против религии» способствует лишь укреплению религиозного фанатизма. Вопрос о ремонте здания второстепенный, главное – в политической целесообразности закрытия. Этой целесообразности комиссия не видит. Комиссия полагает, что религиозное общество произведет нужный ремонт, если горсовет устранит разные препятствия, допускавшиеся в прошлом. Дело может быть решено в сторону закрытия в том случае, если религиозному обществу взамен собора будет предоставлено другое помещение в городе или вблизи его из числа ранее закрытых церквей, часовен неиспользуемых или нецелесообразно используемых».[4]

Решением Президиума Глазовского горсовета общине верующих взамен собора был предоставлен 2-х этажный жилой дом, который располагался на территории кладбища. Хотя по документам видно, что процент годности данного здания составляет всего 48%. При том Глазовский городской Совет не хотел выделять все здание верующим: «Для отправления религиозных нужд будет достаточно верхнего этажа учитывая то, что религиозное общество имеет всего лишь несколько десятков человек».[5] В итоге, горсовет добился своего и Глазовский Преображенский собор был закрыт на основании постановления ЦИК УАССР от 9 февраля 1938 г., а здание передано под городской театр.[6] После закрытия собора у местных властей появились средства для снятия всех крестов и куполов с башен и парапетов бывшего собора.[7]

Церковь всегда содержала себя сама без помощи властей, и церковнослужители не получали жалованья от государства. За сотни лет церковь в России накопила, сохранила и приумножила огромные ценности. Впервые на имущество Русских церквей посягнул царь Петр I, когда во время войны со Швецией повелел снимать церковные колокола и отливать из них пушки. При Екатерине II из 955 монастырей было закрыто 754, и огромные земельные угодья их были розданы в дар ее фаворитам. Это были ощутимые удары по Русской церкви.[8] Но самые страшные и сокрушительные удары на Церковь и духовенство в нашей стране произошли, начиная с октября 1917 года.

23 февраля 1922 года вышел декрет ВЦИК об изъятии церковных ценностей, находящихся в пользовании групп верующих. Удмуртским Областным финансовым отделом были разосланы письма районным финансовым отделам Удмуртской автономной области о порядке реализации имущества церквей. Всем финансовым отделам области было предписано ознакомиться основательно и приступить к выявлению имущества госфондовского значения. 

Предлагался следующий порядок реализации церковного имущества:

«1. Здание церкви, если оно будет использовано под культурное учреждение (школы, нардома, клубы), безвозмездно передается в распоряжение ёросика, если же здание будет использовано не под культурное учреждение, то оно продается ёросфинотделом по оценке, произведенной экспертом.

2. Все без исключения изделия из благородных металлов (золота, серебра и драгоценных камней) отправляются ценной почтовой посылкой в прочной упаковке по адресу: г. Москва, иностранный отдел госбанка.

3. Все изделия из парчи, бархата и шелка, независимо от их количества, направляются по адресу: г. Ленинград, Набережная 9 Января, конторе «Антиквариат».

4. На основании договора между НКФ РСФСР и ХОЗА ОГПУ все позолоченные и посеребряные предметы (иконостас, иконы, паникадила и прочее) сдаются местному представителю ОГПУ без оценки с подробным перечислением, с указанием количества предметов и приблизительного обмера площади позолоты со специально составленным актом в 4-х экз.

5. Все ковры и ковровые дорожки, независимо от их состояния, направляются малой скоростью по адресу: Москва, Красная площадь, верхние торговые ряды, помещение 79, ГУМ, отдел комиссионных продаж.

6. Все остальные изделия из цветных и черных металлов (колокола, подсвечники и др.) квалифицируются как лом и сдаются по специальному вызову представителю ближайшего агентства акционерного общества «Рудметаллоторга».

7. Все остальное имущество – мебель и прочие предметы, не являющееся объектом выше перечисленных предметов, реализуются Вами на месте».[9]

После сдачи церковного имущества Удмуртский Областной финансовый отдел получал денежные средства, поэтому он был заинтересован в его изъятии. На каждый вид сданного изделия обязательно составлялся акт в нескольких экземплярах: 1-й экз. акта направлялся в организацию, принимающую имущество церкви, 2-й экз. – в Областной финансовый отдел, 3-й экз. оставался при районном финансовом отделе. Акты о приеме-сдаче составлялись по специально созданным формам.

В фонде «Финансового отдела исполкома Юкаменского районного Совета народных депутатов» хранится опись имущества бывшей Юкаменской церкви. К примеру, по 3 пункту у Юкаменской церкви было изъято следующее имущество: престольной одежды шелковой цветной – 6 шт., такой же одежды из парчи – 2 шт., мишуры из парчи разных цветов – 458,5 м., конец ризного полотна из парчи и шелка – 7,8 м., полушалок шелковый – 2 шт., воздухи из парчи, бархата, шелка – 18 шт., покрывала шелковые, парчевые, бархатные -  13 шт., ризы шелковые, бархатные, парчевые – 32 шт.,  подиконники из парчи – 16 шт., пояса шелковые, парчевые и бархатные – 42 шт.[10]

На основании постановления Президиума Красногорского райисполкома от 28 декабря 1938 года произвели изъятие имущества в Курьинской церкви Красногорского района: подсвечников больших стоящих медных – 6 шт., подсвечников висячих – 1 шт., знамен – 3 шт., плащаница – 1 шт., напрестольников парчовых – 2 шт., оболочки парчовые с престола – 5 шт., книги церковные – 272 шт., шкаф – 1 шт., иконы (количество не указано) подлежали сжиганию.[11]

Особое внимание советское правительство уделяло изъятию позолоченных и парчовых изделий. По описанным церквям не было обнаружено сведений об изъятии позолоченных изделий. Вместе с тем имеется письмо Областного финансового отдела, в котором предписывалось «районным и городским финансовым отделам усилить работу по выявлению таких ценностей, как позолоченные и парчовые изделия, т.к. за последнее время замечается полное отсутствие работы финорганов в этом направлении, что наносит большой ущерб государству».[12]

Для того чтобы официально оформить закрытие церкви было необходимо: 

• обсуждение вопроса о закрытии церкви на общих собраниях всех колхозов и селений, объединяемых данным религиозным обществом;
• оформление протоколов и регистрационных списков, присутствовавших на собрании. При чем, на списках должны расписываться лица, голосовавшие за закрытие церкви (для закрытия требовалось не менее 75-80% голосов). Протоколы и списки должны быть заверены сельсоветом;
• план использования и проект по переустройству здания церкви. Смета на переоборудование здания и сведения об имеющихся средствах по смете на данное мероприятие;
• два фотоснимка церковного здания;
• после выхода официального постановления о закрытии церкви, верующие имели право в течение месяца обжаловать его в Центральной комиссии при Президиуме ВЦИК. В случае обжалования, ликвидацию церкви нужно было приостановить до окончательного рассмотрения жалобы.[13]

Здания церквей в дальнейшем использовались либо под культурно-просветительные учреждения, либо для хозяйственных нужд. Например, деревянное здание Карсовайской церкви Карсовайского района (построена в 1874 году) в 1929 году, после согласования с церковно-приходским советом, было передано под складочное помещение для зерна.[14] В 1934 году Карсовайскую церковь окончательно закрыли, а здание использовали под клуб.[15]

В архивном управлении хранятся документы Красногорского райисполкома, в которых имеются сведения о закрытии и переоборудовании церквей в Красногорском районе. На основании постановления Президиума Верховного Совета УАССР от 19 октября 1938 года была закрыта Курьинская ветхая церковь, построенная в 1851-1852 гг. Деревянное здание церкви было передано сельсовету для переоборудования под клуб. Председателю сельсовета было предложено немедленно снять купола с церкви и колокольни, так как они грозили обвалом здания.[16] 27 апреля 1939 года на заседании Президиума Красногорского райисполкома было принято решение о закрытии церкви в селе Красногорском. Церковное каменное здание было решено переоборудовать под клуб со стационарной кино-установкой.[17] В апреле 1940 года закрыли Селеговскую церковь Красногорского района, а каменное здание передали районному отделу народного образования для использования на месте под школу. [18] В мае 1941 года была закрыта Логовская церковь. В виду того, что на месте деревянное церковное здание бы пустовало, было решено его перевезти в село Красногорское, и перестроить под районную библиотеку.[19] 24 июля 1941 года в Красногорском районе была закрыта еще одна церковь – Дебинская. На общем собрании было решено, здание Дебинской церкви передать районному отделу народного образования для переоборудования его под школу в селе Дебы, т.к. старое здание пришло в негодность.[20] Молитвенные здания в деревнях Каркалай, Тарасенки, Б-Котляки были переданы колхозам под детские ясли и детские площадки.[21]

Ведущий специалист-эксперт архивного управления М.Ю. Чернышова 

    _________________________________________________________________

[1] Архивное управление Администрации г. Глазова, ф. Р-31, оп.1, д.58, л.83.

[2] Там же, лл.83,83об.

[3] Там же, л.103.

[4] Там же, лл. 92,92об.

[5] Там же, л.103

[6] Там же, лл.92,92об.

[7] Архивное управление Администрации г. Глазова, ф. Р-31, оп.1, д.58, лл.131,131об.

[8] Л.Н. Федорченко-Шемякина. Судьбы церквей и духовенства. Книга шестая. - Сарапул, 1995. С.9

[9] Архивное управление Администрации г. Глазова, ф. Р-181, оп.1, д.65, лл.1,1об.

[10] Там же, лл.8-10.

[11] Там же, ф. Р-363, оп.1, д.119, лл.2,2об.

[12] Там же, ф. Р-181, оп.1, д.65, л.24.

[13] Там же, ф. Р-363, оп.1, д.119, лл.54,60.

[14] Там же, ф. Р-347, оп.1, д.1, лл.16,17,40.

[15] Там же, л.43.

[16] Там же, ф. Р-363, оп.1, д.94, л.325, д.97, л.448об., д.119, лл.1,1об.

[17] Там же, д.129, л.79.

[18] Там же, д.152, л.50об.

[19] Там же, д.174, л.166об.

[20] Там же, лл.193об.,194,241об.

[21] Там же, д.119, л.54об.